101 ОсБрОН

Сарычев Игорь Владимирович
3 ноября 1976 - февраль 1996

   После окончания школы Игорь Сарычев отучился в ПТУ, работал на автобазе. У него были проблемы со здоровьем - две травмы головы, переломы. Однако после обследования в ивановском госпитале в июне 1995 года восемнадцатилетнего парня признали годным к службе в армии и прислали повестку.

   -На призывном пункте нам сказали, что сына отправляют в Московскую область, во внутренние войска, а первое письмо от него пришло нам из Владикавказа, — вспоминает Галина Геннадьевна. - Игорь писал, что проходит ускоренный курс молодого бойца, что 4 сентября их направляют в Грозный, а потому, если мы хотим приехать,то нужно успеть до начала сентября...
С октября 1995 года письма в родной Ярославль приходили уже из Чечни. Сарычевы и сегодня, спустя годы, помнят адрес воинской части № 5594, где служил сын: Моздок, ул. Гагарина, 27.
Ребята то и дело выезжали на боевые задания в горы. Игорь при каждой возможности старался звонить домой. Но и в редких его письмах то и дело проскальзывало: «Стреляем... видел душманов...»

   Последнее письмо от Игоря Сарычева в Ярославль пришло в феврале 1996 года. Он писал о том, как друг-ярославец подорвался на мине: «Жив буду - приеду на его могилу...» И все. Больше ни звонков, ни писем.

   Два месяца родные ждали от Игоря вестей, а потом начали поиски. По телефонам воинской части, которые Сарычевым дали в Дзержинском рай.военкомате, никто не отвечал. Однажды Галина Геннадьевна случайно встретила школьную учительницу сына, рассказала о своем горе, и та сделала, казалось бы, невозможное: дозвонилась в Москву до... министра обороны РФ Игоря Родионова. В ответ услышала: «Я вам помогу найти место дислокации части. Но часть эта не моя. В следующий раз звоните Куликову...»

   Ответ на запрос о судьбе Игоря, посланный председателем Ярославского комитета солдатских матерей Г. И. Марченко, пришел неутешительный: «Рядовой И. В. Сарычев числится в списках военнопленных». Однако в ответе, полученном на запрос, сделанный уже депутатом Государственной Думы РФ Е. Б. Мизулиной, эта информация не подтвердилась. Спустя несколько месяцев, в ноябре 1996 года, наконец, и родители получили официальную бумагу из части: «Ваш сын самовольно оставил службу 21 марта 1996 года...» Это повергло их в шоковое состояние.

   Прошли полтора года, которые, как считала мать, были предусмотрены для проходивших срочную службу в районе боевых действий. От сына не было никаких вестей. Растаяла последняя надежда. И все же Галина Геннадьевна решила бороться до конца. Она разыскала сослуживца сына, с которым они вместе проходили курс молодого бойца. Увы, после окончания учебки ребята больше не виделись и не знали о судьбе друг друга...

   - Моя подруга, разыскивавшая своего сына в Чечне, рассказывала мне по возвращении, что в некоторых горных селениях установили стенды с фотографиями пропавших ребят в надежде, что кого-то из них местные жители опознают и дадут весть родителям... — вспоминает мать. — Она рассказывала страшные вещи... что чеченская милиция разыскивает только пропавших гражданских лиц, считая их похитителей уголовными преступниками. А военнопленные, захваченные в период боевых действий, становятся трофеем — собственностью хозяина, который может распоряжаться ими по своему усмотрению. Военные идут на местных «рынках рабов» по двойной цене — около 30 тысяч долларов за человека... Недавно российского майора обменяли на шестерых чеченских уголовников. В Чечню выезжает много родных в поисках пленных или пропавших без вести. Розыск ведется людьми на свои деньги, с помощью добрых людей из местных...

   В июне 1997 года, когда прошли «положенные» два года срочной службы, к Сарычевым пришел офицер внутренних войск, узнать... не скрывается ли рядовой Сарычев дома. Чуть позже с такой же проверкой наведались из райвоенкомата...

   Галина Геннадьевна встречалась с генералом Александром Лебедем, писала о сыне в «Комсомольскую правду», корреспондентам НТВ по Се-верному Кавказу, обращалась в Центральную медицинскую лабораторию криминалистической идентификации Ростова-на-Дону, к областным депутатам, к представителю МВД в Чечне, ко многим другим высокопоставленным и влиятельным людям. Все было безуспешно.

   В марте 1996 года рядовой Сарычев И. В. был включен в списки без вести пропавших во время вооруженного конфликта в Чечне. Но только шесть лет спустя, 27 февраля 2002 года, Галина Геннадьевна и Владимир Алексеевич добились, чтобы суд Дзержинского района Ярославля признал их сына умершим во время вооруженного конфликта в Чеченской Республике.

http://pov-83.livejournal.com/6505.html